|
|
 |
 Мария Шарапова: на самом деле, я белая и пушистая!
Третья ракетка мира согласилась восстановить по ходу турнира эксклюзивное интервью, уничтоженное злопыхателями.
Журналист журналисту – волк. Это как никогда отчетливо понимаешь, когда дело касается эксклюзивного доступа к самой «горячей» на сегодняшний момент спортсменке планеты. Перед началом турнира в калифорнийском Индиан-Уэллсе корреспондент «СС» встретился с Шараповой в рамках «новостного часа». Записанный на диктофон разговор обещал превратиться в увлекательный материал для наших читателей. Как на грех, включенный диктофон остался лежать перед Марией, когда та уже отвечала на вопросы коллег. И кто-то из них, по праву или без, бесцеремонно стер запись. К счастью, Маша согласилась вновь ответить на вопросы «СС», когда турнир уже был в разгаре. Восстановленное интервью получилось в два раза больше и в три раза интереснее.
ДОМ РОССИЯ
- Последний год у тебя выдался насыщенным. Ты научилась по-новому ценить время, которое проводишь с семьей?
- Да, конечно. Поскольку мама со мной не ездит на турниры, я очень люблю быть с ней, когда у меня перерыв. Но иногда, когда мама меня слишком много заставляет уроки делать, я убегаю к подружке.
- На позапрошлой неделе вы вместе были в Лос-Анджелесе. Чем занимались?
- Математикой. Мама очень хорошо разбирается в математике, она мне здорово помогла.
- Вообще-то, я имел в виду приятные занятия.
- Из приятных, мы ходили в музей Гетти. Мама там уже два раза была, а я только первый раз попала. Там так прекрасно! Замечательный комплекс, огромный ботанический сад, мы долго гуляли. Но главное – я очень хотела на «Ирисы» Ван Гога посмотреть.
- Сходили на Кубок Дэвиса...
- Это мы с подружкой пошли на матч США-Хорватия, мама на теннис не ходит.
- Ты говорила, что шла посмотреть на Андре Агасси, а увидела Роддика. Разочаровалась?
- Да нет, я хотела окунуться в эту атмосферу. Впечатляет сильно! Когда в своей стране играешь, такая поддержка, это здорово.
- Можешь себя представить в сборной? «Вот и за меня так же будут болеть» - такие примерно мысли?
- Приблизительно. Если, конечно, мы дома будем играть. Хотелось бы дома.
- Дом – это Россия?
- Разумеется!
- Тебя раздражают или огорчают разговоры на тему: Шарапова – американка?
- Ну... Это не главное в моей жизни. Пустяки.
- Я знаю, что ты хочешь и будешь играть за Россию. Когда-нибудь. Так?
Кивок.
- Пока ты не дала ответ насчет первого раунда Кубка Федерации в апреле в Италии. Не готова внести ясность?
Мотает головой.
- А от кого это зависит? Говорят, что решать будут твои спонсоры.
- Это неправда. Меня спонсоры не контролируют. Я говорю все, что буду делать, где буду играть. Если я не готова, я не буду играть, если я скажу, что готова, я буду играть.
- Все будет зависеть от физической формы?
- Мне кажется, да. Да, смотря, как много я играла, и как себя буду чувствовать.
- В какие примерно сроки собираешься принять это решение?
- Я не знаю еще.
- Но приглашение есть?
- Ну да, конечно.
ЖДИТЕ МЕНЯ В МОСКВЕ
Разговор проходил за несколько дней до сокрушительного поражения Шараповой в полуфинале от Линдси Дэвенпорт 0:6, 0:6. Тренер Роберт Лэнсдорп, воспитавший, кстати, обеих теннисисток, выступил в прессе с резкой критикой физической подготовки и графика Шараповой. Будем смотреть правде в глаза: шансы увидеть Марию в составе сборной этой весной равны теперь нулю.
- Ты собираешься на Кубок Кремля. По крайней мере, собиралась, когда мы говорили в последний раз...
- Да-да-да...
- Чего ожидаешь от приема?
- Если честно, не знаю.
- Давай пофантазируем. Финал: Шарапова – Мыскина. Будут за тебя болеть в Москве?
- (Смеется) Я вперед не хочу загадывать. Конечно, мне очень интересно, даже в первом круге – как меня будут принимать? Я ведь никогда не играла там. Одно дело пресса, а другое – живые люди. Вообще-то, мне все говорили, кто был в России, что за меня в барах всегда болели у телевизоров, когда я играла финалы, например. Так что я знаю, что поклонники у меня есть.
- Когда последний раз была в столице?
- В Москве я мало бываю, только проездом, когда лечу в Сочи. Из одного «Шереметьево» в другое, опять на самолет и домой.
- Скоро в России появятся рекламные стенды «Кэнона» с твоей физиономией... Приятно?
- Да, очень. Я видела снимки, одобрила тот, который пошел на плакат. Я всегда утверждаю все свои снимки.
- А какой будет слоган, знаешь?
- У них же камера PowerShot... Может, что-то на эту тему. Обыграют power – мощь, сила. Или что-то про наш чемпионский союз. В общем, я точно не знаю, так что пусть это будет сюрприз.
ШЕЙХУ ОТВЕЧУ ОТКАЗОМ
- Ты много тренируешься, играешь и отдыхаешь в Калифорнии. У вас в Лос-Анджелесе квартира, дом?
- Нет, мы живем в отеле… Ну, это не совсем отель, а как бы резиденция. Ведь на берегу океана нельзя строить отели, так люди покупают квартиры и сдают.
- Густонаселенное «звездами» место?
- Нет, это немного подальше, Хермоза-Бич называется. Большинство звезд все-таки предпочитают Голливуд, Беверли-Хилз.
- А совсем переехать на Западное побережье – не хотите? Поближе к Лэнсдорпу, шоу-бизнесу…
- Да, здесь здорово… Но во Флориде все-таки поспокойней. И маме там очень нравится. А еще мне важно, что у меня в академии там есть земляной корт. В Калифорнии их нет. В общем, как бы всю жизнь провели там… Ну, часть жизни… Сейчас начинаем новый дом строить – у самой воды.
- Поделишься архитектурными деталями?
- Двухэтажный… я не буду много говорить, где – чтобы никто не знал (виновато смеется)… Не на заливе, а на bay – я не знаю, как это по-русски.
Я тоже не знаю, поскольку привык считать, что bay и залив – одно и то же. Решаю, что Маша имеет в виду «не на Мексиканском заливе», омывающем западное побережье Флориды, а на каком-то менее значительном, например заливе Тампа. Да и Бог с ним, с заливом. На воде – и это главное.
- Сколько будет комнат в новом доме?
- Четыре, кажется. В общем, довольно большой. И еще бассейн.
- И наверняка теннисный корт?
- Ну, уж нет! Корт я никогда не буду строить!
Почему-то вспоминается фраза «станки, станки…» из старого анекдота. Вряд ли Маша его знает.
- Когда ты в последний раз играла в теннис с частным лицом? С агентом, подругой, папой?
- Иногда с папой по две минуты перекидываемся.
- А матч или хотя бы сет?
- Не припомню, это было давным-давно.
- Представь себе, какой-нибудь шейх из эмиратов говорит: Мария, я тебе дам миллион за один сет… Или сама нарисуй сценарий, по которому ты бы сыграла с непрофессионалом. Что для этого должно произойти?
- Я думаю… Нет, я бы этого, наверное, не сделала.
МОЙ ПАПА – БЭТМЕН!
- Папа следил за разборками в прессе? И как на него это подействовало?
- Мне не кажется, что так уж сильно подействовало. Когда он в первый раз об этом услышал – после итогового чемпионата в Лос-Анджелесе – он на лыжах катался. Когда папа на лыжах, его ничего не беспокоит. Покажите ему снег, и у него улыбка на лице. Конечно, такое сказать, ему было неприятно. Но он знает правду, и это самое главное.
- Он сейчас меньше тебе подсказывает на корте. Сделал какие-то выводы?
- Я даже не знаю, меньше он говорит или больше. Вот вы об этом все время пишете, а я ведь в основном все пропускаю мимо ушей. На корте я 80% того, что он говорит, не слышу.
- Папа присутствует на всех твоих матчах?
- На всех.
- Можешь припомнить последний раз, когда его не было?
- Ни разу! Мне кажется, он в жизни пропустил только три тренировки.
- Кстати, о тренировках. Я заметил, что на разминках он собирает блокноты для автографов у детей и приносит их тебе, когда наступает перерыв.
- Да, причем выбирает только русских!
- Правда?!
- Да. Я говорю: «Так же нечестно! Все дети стоят». А он: «Нет, русским надо».
Очень интересно! Особенно в свете нашей единственной и очень короткой встречи с Юрием. Он разговаривал с Лэнсдорпом, когда я подошел представиться знаменитому тренеру.
- Вы кто, - спросил меня Шарапов по-английски, - русский журналист? How are you?
- Fine, how are you?
Я, конечно, слышал, что он общается по-английски с соотечественниками. Многих это коробит, да и мне всегда казалось странноватым. Тем не менее, я не мог не отметить, что из его уст это приветствие прозвучало на удивление естественно. Я решил, что английский Машиному отцу, пожалуй, даже идет. И если ему так нравится язык его второй родины, то почему бы не подыграть? А может, он так сентиментально относится к языку русскому, что бережет его для Маши и ее мамы? Чужая душа – потемки, и Шарапов для меня остается энигмой. Зато я не преминул расспросить его дочь о знаменитой кепке с символом «Моторолы», в которой Юрий неизменно появляется на трибуне.
- Мы его за эту шляпу называем Бэтменом! Приглядитесь к их значку – вылитая летучая мышь!
- Наверное, твой спонсор платит вам за такую рекламу? Ведь на папе часто фокусируются камеры. По контракту, «Найк» одевает тебя с ног до головы, вот и «Моторола» не хотела отставать...
- Только он это делает в порядке личного одолжения. Он очень любит теннисные кепки от «Найк», признает только такой фасон. Это у него такой стиль (фыркает). И когда его попросили, он сказал, что если ему такую же сделают, то он будет носить. Так что это – спецзаказ «Найку» от «Моторолы».
ВОПРОСОВ БОЛЬШЕ НЕТ
- Какой вопрос тебе больше всего задают в этом году?
- Как моя жизнь изменилась после Уимблдона.
- А в прошлом?
- Сравнение с Курниковой.
Забавно. Именно этим сакраментальным вопросом началось наше очное знакомство ровно год назад.
- А о чем тебя никогда не спрашивали, а ты бы хотела, чтобы спросили?
- Не знаю, я ответила уже на столько вопросов, что новых не выдумаешь! (смеется)
- Тогда перефразирую.  Расскажи о себе что-нибудь, чего по твоему мнению не знают твои фанаты.
- Я хочу, чтобы все знали, что на корте у меня эмоции, что я хочу всех обыграть, что я…
- ...злая?
- Ну, не злая, серьезная. У меня голова только на мяч смотрит. Но когда я ухожу с корта, я всегда улыбаюсь и смеюсь, и у меня хорошее настроение. Мне кажется, люди этого не знают, потому что видят меня только в борьбе.
- То есть, передать, что ты белая и пушистая?
- Что-что-что?!
Бедная Маша – ей еще предстоит освоить целый пласт русского фольклора.
Пока же я удовлетворенно выключаю диктофон и желаю ей удачных выступлений.
Мое место немедленно занимает коллега из «Нью-Йорк Таймс», томившийся в ожидании своей очереди: «Скажите, Мария, какой вопрос вы бы хотели, чтобы вам задали, а вам его не задают?»
Мы с Машей переглядываемся и не можем удержаться от смеха.
Алексей Толкачев
«Советский Спорт»
22.03.2005
|
|
|
|
|
